01.11.2013 Послание дня

ИВА БЕЛАЯ, Лестница Огама, рунический алфавит друидов, Алла Киселева

Saille, ива белая. Звук — «S». Есть время борьбы, есть время молчания и есть время эмоций. Почти как у Экклезиаста — «...и время строить; время плакать, и время смеяться; время разбрасывать камни и время собирать камни». И у нас пришла пора дать волю эмоциям. Но не тем, что переполняют восторгом и радостью бытия, а тем, что тревожат душу предчувствиями и тайной откровения. Многое можно познать силой интуиции, а многое изменить силой магии. Ибо в Saille царит лунная магия. Для лучшего понимания этой буквы можно вспомнить три ипостаси лунной Богини, три лика Луны. Образы Луны дают большой простор для творчества, от горечи и печали до мудрого отчуждения.

На месте ветви, безжалостно отсечённой мечом Fearn, осталась рана, и она не может моментально зарасти. Боль потери ещё долго отдаётся в сердце. Но даже в самой глубокой печали есть и много благости, и очень часто поэты, теряя любимых, пишут свои самые лучшие стихи. «Не жгите иву, древо святое у поэтов», — говорится в балладе «Песнь лесных деревьев».

Ива ассоциируется с женскими энергиями, она мягка и податлива. Это может быть образ Офелии, покорно принимающей свою участь, склоняясь перед силой любви и ненависти. Но это может быть и образ великой отравительницы, варившей зелья из злове­щих ингредиентов для продажи дамам, уставшим от своих мужей. Это и образ сказочной Бабы-Яги как символа непонятной тайной силы.

Saille связана с движением, с текучестью, с тем, что проходит, и с тем, что наступит. Это мостик ме­жду подсознанием и сознанием, между прошлым и будущим. Это один из символов времени.

Медитация-упражнение Saille

Прокладывание пути — дело нелёгкое.

Я устала. Я медленно шла по дороге, лениво любуясь окружающим. Тут было красиво. Солнце уже почти село, его последние лучи оставляли яркие блики на деревьях. Темнело быстро. Мне совсем не хотелось идти ночью, и пришлось поду­мать о ночлеге. Я нашла чудесное место, этакую перину из листьев, под развесистой ивой. Показа­лась луна. Её блеск был нестерпимо ярким и, не­смотря на усталость, я не могла уснуть.

В лесу, освещённом лунным светом, тем временем стали происходить странные вещи. Вокруг закружились тени. Внезапно мне показа­лось, что лес полон людей, мне чудилось даже, что я слышу их голоса и понимаю их речь. Фигуры стали чётче, многие из них были в мешковатых белоснежных балахонах. Лиц не было видно. Они терялись в бесконечных отблесках света, идущего от шаров, что держали в руках загадочные незнакомцы.

Я услышала ритм, ритм творимого заклина­ния. Холодный свет Луны исчез. Лес и фигуры стали растворяться в бесконечных оттенках, словно распадаясь на составляющие. Оттенков становилось всё больше и больше, и вот уже всё стало совсем серым, а потом наступила тьма. Абсолютная, непроглядная. Но я чувствовала, что я не одна. Я сидела неподвижно, мне казалось, что малейшее движение выдаст меня, и те, что притаились рядом, смогут дотронуться до меня.

Мне нестерпимо захотелось сжаться в комок и стать совсем-совсем маленькой. Но шевелиться было нельзя. И тогда я попробовала растворить­ся в окружающем пространстве, стать его частью. Медленно, очень медленно я впустила в себя тьму и с удивлением обнаружила, что она не враждебна. Да и не была она тьмой, это был тот же свет, только в очень сжатой форме. И только от меня зависело то, что я с ним сделаю. Я потянулась, мне уже было не страшно, и вот уже в моих руках, словно пушистый котё­нок, заплясал комок света. Почти такой же, как у тех фигур в белых одеждах. Это была магия.